Прошлое рядом. (отрывок из романа) (#308)

Оставшись наедине со своими мыслями, Ирина уже почти полчаса бесцельно бродила по Питеру просто так. Она даже не заметила, как ноги привели её в какой-то дворик, который напомнил ей дворик её детства. Ирина родилась в Сибири в маленьком городке с названием простым и скромным Юрга. Таких двориков в далеком сибирском городке было не много. Их по пальцам можно было пересчитать. Посреди двора красовался маленький фонтан, когда-то видно стояли лавочки вокруг него, но сегодня, остался лишь намек на их былое присутствие. Дворик после зимы был немного запущен, неухожен, но вот цветочные клумбы вокруг фонтана сохранились, только цветов пока еще не было. А в огромных вазонах еще с осени торчали засохшие стебли. И дома здесь были такие же, как и на её родине - трехэтажные, желтые, застройки возможно конца сороковых, начала пятидесятых, так, по крайней мере, ей казалось. Ирина присела на краешек одной из уцелевших скамеек и сама не заметила, как нахлынули воспоминания той другой её жизни. Воспоминания её далекого прошлого…
Когда давно, во время войны в их маленький сибирский городок эвакуировались два завода, один из которых считался военным. Они-то впоследствии и дали жизнь маленькому рабочему поселку Юрга. Люди, эвакуированные из Ленинграда, Москвы, Краматорска, Волгограда влюбились в этот благодатный край, да так, что многие из них и остались жить и трудиться здесь в Сибири после войны. Потому, наверное, и центральные улицы города были названы в честь жителей этих городов. Ведь именно эти сильные и мужественные люди вдохнули другую, новую жизнь, новую культуру в этот скромный, тихий городок. Городок был маленький, уютный и очень компактный. Ирина родилась в 60-х, город практически рос и менялся на её глазах. Несколько школ, магазины, кафетерий, стадион, кинотеатры и клубы, Дом пионеров - все находилось рядом. Были и другие районы в городе, но тогда маленькой Ирине казалось это целым огромным миром. Самая красивая улица города – это без сомнения, была улица, на которой она жила, улица Кирова. Скамья, на которой сидела Ирина, стояла напротив самого фонтана и она невольно стала смотреть на воду. Фонтан был, скорее всего, не работающий, а вода, наверняка, осталась с зимы или же дождевая. Был апрель, и было очень тепло, солнечные зайчики бегали по глади воды, как будто играли в догонялки. Она подняла глаза вверх и в проеме между домами увидела проезжую дорогу, а напротив какой-то памятник. - Надо же, всё так, как на её родине, даже памятник. В Питере столько памятников, столько площадей, всех и не запомнить - подумала Ирина. И с приятной грустью вспомнила о том, как много лет назад, в самом начале 70-х, на площади, где стоит памятник В.И.Ленина её, маленькую девочку, принимали в пионеры. Это было то место, куда 22 апреля со всех школ города стекались третьеклассники. Под звуки горна, бой барабанов, они давали торжественную клятву и пели гимн « Взвейтесь кострами темные ночи!». Это было событие, самое яркое, самое впечатляющее и самое запоминающееся. Ирина была безмерно горда и счастлива одновременно, что стала пионеркой. Это был новый этап в её жизни, когда маленькая девочка клялась быть верной делу Ленина, делу партии. Она была девочкой творческой и активной, она хорошо училась, посещала секции, кружки участвовала во всех школьных и городских мероприятиях. Прошлые воспоминания отозвались в её душе тупой болью. Столько воды с той поры утекло. А мальчик, который повязал ей красный галстук и пожал руку, стал её первой девичьей неразделенной любовью. Он жил в том самом квартале, с фонтаном, и Ирина частенько в надежде хоть мельком увидеть его прибегала сюда после школы. Она могла по часу сидеть на скамейке, дожидаясь, когда он пойдет на тренировки в спортивную школу. Он был старше её на три года и казался самым лучшим самым добрым и самым хорошим мальчиком из всех, которых она знала. Конечно же, он никогда не узнал о её нежном и светлом первом чувстве. А ей достаточно было просто увидеть его, чтобы сердечко забилось часто-часто и, затаив дыхание, смотреть вслед, пока он своей легкой походкой не скроется в проёме между домами. Ирина смотрела ему вслед и верила, что когда-нибудь он повернется, заметив её, и скажет, - А ты всё здесь, всё ждешь?
Так тяжело и грустно, когда ты понимаешь, что прошлое не вернется, а время неумолимо бежит вперед, все меняется, лица, события. А те, кто когда-то были близки и дороги, почему то уходят далеко и надолго, порой навсегда.
Саша, Сашенька, Александр – так его звали, он так и остался мальчиком-мечтой из её детства. После школы он поступил в военное училище. Потом от кого-то она узнала, что он служит где-то в Ташкенте. Ирина не питала никаких иллюзий, но в тайне ото всех она все так же его любила и ждала его и никого в свое маленькое сердечко не пускала. Потом она узнала, что он одним из первых пошел отдать свой интернациональный долг Афганистану. Она гордилась его поступком и думала, что когда он вернется, она также смело подойдет к нему сама и скажет, глядя ему прямо в глаза, что всегда любила и ждала только его. А он в ответ ей широко улыбнется и скажет, что он всегда знал об этом. Только вот не успела она ничего сказать.
Апрель 1981 года стоял на редкость теплым и сухим. Это был её любимый месяц, она родилась в апреле. В тот страшный весенний день Ирина была в техникуме когда услышала о страшном известии, которое, мгновенно разнеслось по всему городу. Она не раздумывая убежала с занятий. Дом, в котором когда-то жил Саша, был в десяти минутах ходьбы, от техникума. Но эти десять минут казались ей целой вечностью, ноги были такими тяжелыми, словно налитые свинцом. Она не верила, что это он. Это не может быть он. Это какая-то чудовищная ошибка, может это сон, страшный сон, и она сейчас проснется…
Она вбежала в знакомый двор со стороны памятника, во дворе было тихо и безлюдно. Ирина остановилась, сделала передышку, огляделась, вокруг ничего необычного, она вбежала в подъезд, в который не входила ни разу в жизни. Она знала и этаж, и квартиру, только как ей там появиться, в качестве кого. Она стала в нерешительности, прислушалась. За дверью не было ни одного шороха, тишина, предательская тишина. Ирина облегченно вздохнула. Ошибка, слава богу, это не он, просто перепутали его с кем-нибудь, или чья-то глупая шутка…
Его цинковый гроб стоял в клубе «Строитель», недалеко от дома, приходили прощаться все, кто знал и не знал его. Со всего города люди тянулись проводить в последний путь своего земляка – героя, воина- интернационалиста. В тот момент Ирине казалось, что её жизнь закончилась здесь, в этот миг, в этот час. На неё с портрета смотрел улыбающийся во все лицо Саша. Та же улыбка, те же ямочки на щеках, то же желание жить и быть кому-то нужным. Мир замер, она ничего не слышала, никого и ничего не видела вокруг, стояла, молча, одна со своим горем. Она уже не знала, что делать, как ей жить, ей некого было ждать, не о ком было мечтать, не с кем было в этих своих девичьих мечтах делиться всем, что у неё на душе. Жизнь для неё потеряла всякий смысл, замерла и остановилась…
Через несколько лет Ирина покинула этот город, город своего детства, своей несбывшейся мечты надолго, практически навсегда. Но покидая, она оставила там часть своей души – широкой, необузданной и вольной.
- Впрочем, достаточно уныния, - прервала себя Ирина, - весна должна придать тебе жизненной силы, тонуса, так было всегда. Апрель - это твой месяц, проснись от спячки, забудь старые обиды, выброси из головы всякий старый хлам и вперед, навстречу новой жизни. Это был её девиз по жизни. Ну, всё, надо вставать, не май месяц, - подумала она. Не смотря на то, что солнце припекало уже достаточно хорошо, Ирина все-таки слегка подмерзла. Представив себе чашку горячего чаю, с медом или клубничным вареньем она решительно встала и пошла в проем между домами. В арке было темно, посередине была огромных размеров лужа, которая, не успевала высыхать. Город постоянных дождей. Так Ирина часто называла Питер. Редко когда погода была такой, к какой она привыкла в Сибири. Там зима была – зимой, а лето, хоть и короткое, но теплое и даже бывало очень жаркое. С мыслями о горячем чае с вареньем она подходила к углу дома.
Но поравнявшись, она едва успела отскочить в сторону. Огромная, темно-серая машина, вылетевшая из-за угла, обрызгала её с головы до ног. Ирина отскочила от лужи, как ужаленная, она даже не успела придумать ни одного ругательства в адрес сидевшего за рулем, только растерянно смотрела на свой новенький чайного цвета плащ, с которого тонкими струйками сбегала вода. – Да что же это за день такой, - думала про себя Ирина, «сюрпризы» так и сыплются на мою голову.
Из окна этой громадины высунулась голова водителя, – Ради, бога, извините меня за мою неловкость, я совсем забыл, что здесь эта вечная лужа, - оправдывался он, приоткрыв дверцу своего «бешенного мустанга». Она удивилась, что у него еще хватает совести оправдываться. Ведь головорезы, которые обычно ездят на подобных авто, никогда не извиняются. Но Ирине сейчас его оправдания нужны были меньше всего, ей хотелось сделать ему чуть ли не харакири, и она подняла голову, для того, чтобы начать, и уже даже приоткрыла рот. Но так и осталась стоять с открытым от неожиданности ртом. Только водитель опередил её, видно было, что он тоже растерялся, но все же быстро взял себя в руки.
- Вы? Как вы тоже живете в этом квартале? – услышала она от знакомого ей мужчины. - Господи, в свою очередь подумала Ирина, - бывает же такое, здесь люди не встречаются годами, а они за последние три часа сталкиваются второй раз. Ирина отошла от машины подальше и стала стряхивать с плаща капли серой жидкости. Водитель, выйдя из машины, протянул ей чистую салфетку. - Нет, я живу не здесь, просто так получилось, я перепутала квартал, давно не была у подруги, - придя в себя, тихонько произнесла первое, что на ум пришло, Ирина. У неё внутри как-то все смешалось, она даже не заметила сразу, что её голос предательски дрожит от волнения.
- Да, вы же совсем замерзли, это я виноват, мне и исправлять свои ошибки, - и он решительно подхватив её под руки, подтолкнул к дверце авто. – Я живу в доме напротив, и если вы не торопитесь, то я попробую все исправить. Он сел за руль, Ирина устроилась рядом, она не могла даже сопротивляться, зуб на зуб не попадал, толи от холода, толи от волнения, поэтому она, молча, подчинялась. Через минуту они были уже у подъезда, припарковав машину, он вышел, открыл ей дверцу, подал руку и помог вылезти из машины. Ирина осмотрелась вокруг, и только сейчас поняла, что они подъехали к тому самому подъезду, возле которого она только что сидела. – Простите за неловкость, мы ведь даже не успели с вами познакомиться, Александр, - и он протянул ей свою руку, - у Ирины от волнения сердце сжалось в груди, она, молча, протянула ему свою холодную ладонь…
- Господи, да вы же совсем окоченели, пойдемте скорее, я вас чаем с медом напою, кстати, вы так и не назвали свое имя. – Ирина, меня зовут, Ирина, - почти шепотом произнесла она. Александр посмотрел на неё и улыбнулся, очень приятно Ирина, и как-то грустно при этом улыбнулся. Ириной звали его жену, она погибла три года назад в автокатастрофе…